Джин и Тоник

Dm           Gm6 
Он ревновал её к дождю 
A7             Dm 
И укрывал джинсовой курткой 
        Gm6 
Её июневые кудри, 
   A7                   Dm 
А зонтик прижимал к локтю. 
 
День дожидался темноты, 
Жизнь начиналась с середины, 
И закрывали магазины 
Свои разнузданные рты. 
 
Ветра стояли на своём, 
Шатая цепь священнодейства, 
И пошлое Адмиралтейство 
Сдавало ангелов в наём, 
 
Но вместо звёзд их берегли  
Два добрых духа - Джин и Тоник, 
И мир, казалось, в них утонет, 
Едва дотронувшись земли... 
 
            Gm    A7 
   А мне казалось, 
                Dm    Dm/c B 
   А мне так казалось, 
              Gm               A7 
   Что белая зависть - не грех, 
               Dm 
   Что чёрная зависть - не дым, 
               Gm    A7 
   И мне не писалось, 
             Dm    Dm/c B 
   Мне не писалось, 
                        Gm     A7 
   Мне в эту ночь не писалось, - 
                      Dm 
   Я привыкал быть великим немым. 
 
Он ревновал её к богам 
И прятал под мостом от н, 
А голуби просили хл 
И разбивались за стакан. 
 
И плоть несло, и дух опять 
Штормил в девятибальном танце - 
От невозможности остаться 
До невозможности унять. 
 
И вечер длинных папирос 
Линял муниципальным цветом,  
И сфинксов он пугал ответом 
На каждый каверзный вопрос. 
 
И, видно, не забавы для - 
По венам кровь против теченья. 
Миг тормозов - развал - схожденье... 
И снова - твердая земля. 
 
   А мне казалось, 
   А мне всё казалось, 
   Что белая зависть - не бред, 
   Что черная зависть - не дым. 
   И мне не писалось, 
   Мне опять не писалось, 
   Не пелось и не писалось, - 
   Я привыкал быть великим немым... 
 
И отступил девятый вал 
И растворил свой сахар в дымке... 
К стихам, к Довлатову, к "Ордынке" 
Он вдохновенно ревновал, 
 
Но вместо рифм бежали вслед 
Два юных сфинкса - Джин и Тоник, 
И воздух был упрям и тонок,  
Впитав рассеянный рассвет.